|
Одесса. Рабинович спрашивает племянника:
— Фима, как ты поступишь, если я подарю тебе тысячу долларов?
— Первым делом я их пересчитаю.
— И поверь старому еврею, Фима! Чем дольше ты откладываешь поиски невесты, тем более сомнительным будет прошлое твоей жены!
— Ну, хорошо, Фима, первое время у меня поживешь, а утром домой поедешь.
Фима и Моня увидели ночью тёмный силуэт на заборе.
— Ворона, — сказал Фима.
— Кошка, — возразил ему Моня.
— Давай бросим в неё камень, — предложил Фима. — Полетит — значит, ворона. Побежит — значит, кошка.
Так и сделали. Полетела.
— Я же тебе говорил — ворона, — подытожил спор Фима.
— Если бы не видел своим глазами, — пробормотал Моня, — ни за что бы не поверил, что кошки умеют летать.
— Фима, почему при синагогах нету колоколен? Ведь красиво!
— Ты шо, Зяма, хочешь, шо бы нас звали талмудозвонами?!
Одесса. На кухне в квартире Рабиновичей:
— Мама, я женюсь!
— На ком, Фимочка?
— На Яне!
— Она же не еврейка! Какой позор! Только через мой труп!
— Мама, её папа владелец металлургического комбината!
Отец из комнаты:
— Фима, женись! От позора мы уедем в Штаты, а с похоронами я договорюсь!
— Фима, ты слышал, российские власти перестанут индексировать пенсии работающим пенсионерам.
— А неработающим?
— О них только хорошее…
Встречаются как—то два еврея.
— Фима, почему ты такой расстроенный?
— Вчера от меня ушла жена…
— Какое горе… — Конечно, горе! Да ещё какое! Вчера ушла, а сегодня вернулась.
— Фима, вы не могли бы дать мне в долг тысячу долларов?
— Знаете, Сёма, идите—ка вы на четыре буквы!
— Я таки извиняюсь, это куда?
— В банк.
— Сёма, ви слышали, шо в Киеве раздавали презервативы с портретом нашего президента? Так говорят— они просроченные!
— Фима, ну и шо тут страшного? Наш президент таки заслужил, шоб его портрет рисовали не только на просроченных, но и на использованных презервативах!
Рекомендуемые статьи:
