Я сразу сузил круг твоих знакомств, одел, обул и вытащил из грязи. Но за тобой тащился длинный хвост — длиннющий хвост твоих коротких связей.
Никогда не суди с первого взгляда ни о собаке, ни о человеке.
Подумаешь — с женой не очень ладно, подумаешь — неважно с головой. Подумаешь — ограбили в парадном, скажи еще спасибо, что — живой!
Я не люблю фатального исхода. От жизни никогда не устаю.
Все зависит в мире оном от тебя от самого.
Mы живём в мире, где улыбка уже не значит хорошее отношение к тебе. Где поцелуи совсем не значат чувства.
Стремится ввысь душа твоя, родишься вновь с мечтою! Но если жил ты как свинья, останешься свиньёю!
Я не могу спать. Нельзя спать, когда кругом в мире столько несчастья и храпят.
Двери настежь у вас, а душа взаперти.
Ты мог бы провести ее по лезвию ножа, — не стой же ты руки сложа, сам не свой и ничей.
Соглашайся хотя бы на рай в шалаше, если терем с дворцом кто-то занял.
Надо так, чтоб, когда подытожил все, что пройдено, — чтобы сказал: «Ну, а все же не плохо я прожил, — Пил, любил, ревновал и страдал!»
Будь хоть бедой в моей судьбе, но кто б нас ни судил, я сам пожизненно к тебе себя приговорил.
А мы все ставим каверзный ответ, и не находим нужного вопроса.
Поверьте мне, в каком-то высоком смысле – на этом шарике очень скучно. И никаких чудес нет.
Для остановки нет причин, иду, скользя. И в мире нет таких вершин, что взять нельзя.
Чтобы жизнь улыбалась волкам – не слыхал. Зря мы любим ее, однолюбы. Вот у смерти – красивый широкий оскал и здоровые, крепкие зубы.
Зачем мне быть душою общества, когда души в нем вовсе нет!
Если туп, как дерево, — родишься баобабом и будешь баобабом тыщу лет, пока помрешь
В награду за одиночество должен встретиться кто-нибудь.
О вкусах не спорят, есть тысяча мнений, я этот закон на себе испытал.
Я не люблю себя, когда я трушу, досадно мне, когда невинных бьют. Я не люблю, когда мне лезут в душу, тем более – когда в нее плюют.
Не нравился мне век, и люди в нем не нравились, – и я зарылся в книги.
Возвращаются все, кроме лучших друзей, кроме самых любимых и преданных женщин. Возвращаются все, кроме тех, кто нужней.
Я дышу – и, значит, я люблю! Я люблю – и, значит, я живу!
Надеюсь я — под маскою зверей у многих человеческие лица.
Я не люблю уверенности сытой, уж лучше пусть откажут тормоза!
Сосед мой справа — грустный арлекин, другой палач, а каждый третий — дурень.
Нас всегда заменяют другими, чтобы мы не мешали вранью.
Красивых любят чаще и прилежней, веселых любят меньше, но быстрей. И молчаливых любят, только реже, зато уж если любят, то сильней.
Я не люблю, когда стреляют в спину, я также против выстрелов в упор.
В этом мире я ценю только верность. Без этого ты никто и у тебя нет никого. В жизни это единственная валюта, которая никогда не обесценится.
И вновь отправляю я поезд по миру. Я рук не ломаю, навзрыд не кричу. И мне не навяжут чужих пассажиров — сажаю в свой поезд кого захочу…
О нашей встрече что там говорить! Я ждал её, как ждут стихийных бедствий, но мы с тобою сразу стали жить, не опасаясь пагубных последствий.
