|
Схватка похожа сложную волну. Вот, ты встаешь на доску и, подгоняемый ветром, по нежной глади несешься навстречу солнцу – тебе хорошо. Ты замечаешь легкую волну, метр за метром, она набирает силу, ты готовишься, аккумулируешь свои силы и интеллект. И, о боже, ты на гребне! Упасть (кричать) нельзя, и ты рычишь как раненный бизон. Это может длиться долго. Тут волна тебя медленно опускает, ты блаженствуешь. Почти наркотический приход.
Схватка похожа сложную волну. Вот, ты встаешь на доску и, подгоняемый ветром, по нежной глади несешься навстречу солнцу – тебе хорошо. Ты замечаешь легкую волну, метр за метром, она набирает силу, ты готовишься, аккумулируешь свои силы и интеллект. И, о боже, ты на гребне! Упасть (кричать) нельзя, и ты рычишь как раненный бизон. Это может длиться долго. Тут волна тебя медленно опускает, ты блаженствуешь. Почти наркотический приход.
Одно из самых памятных впечатлений молодости моей мамы обеспечил коллега, преподаватель и профессор, а по совместительству отец… восьмерых дочерей. Дело в том, что профессор страстно хотел иметь сына. У Бога, между тем, тоже имеется чувство юмора — и каждый раз, стоя на крыльце роддома, профессор получал кулек, завязанный розовой ленточкой. После восьмой попытки он наконец успокоился.
Уже и потуги вовсю начались, а врачей как не было, так и нет… и кричала и рычала – все без толку. Видимо, когда чай в ординаторской пьют, уши закладывает напрочь. В отчаянии я взяла свой тапочек и кинула в дверь родилки. Ну кто ж знал, что за долю секунды до этого дверь откроется и на пороге возникнет долгожданный врач…
Большой компанией пошли проведать уже родившую женщину. Вечер, зима, темно, муж полез на дерево-поближе к окошку на жену и ребенка посмотреть. И… пропал. Долго не спускается. И вот — картина маслом! Со всех сторон раздаются голоса мужей, знакомых, мам, пришедших проведать рожениц: «Маша! Света! Люда!…». А эта компашка стоит и орет хором, глядя в окна роддома: «ВОВААА!!!»
Рекомендуемые статьи:
