Когда мои родители поженились, мама задалась целью научиться готовить так же, как свекровь, потому что знала, как папа любит стряпню своей матери. Но сколько она ни билась, добиться того же вкуса еды не получалось. Она уже и уточняла у свекрови рецепты, и пыталась выведать секреты (свекровь божилась, что никаких секретов не было)… Но когда она ставила перед папой тарелку с очередным борщом и спрашивала, получилось ли добиться нужного вкуса на этот раз, тот пробовал и отвечал: «По вкусу нормально, но не как у мамы».
Так продолжалось несколько лет. Мама уже утратила надежду. Но вот наконец свершилось: в один прекрасный день папа попробовал борщ и сказал: «Вот он, тот самый вкус!!»
А на самом деле рецепт был всё тем же. Просто случайно лук подгорел…
Самый оригинальный способ борьбы с женской неверностью поведал мне случайный попутчик в поезде «Симферополь — Уфа».
— Почуял я, что изменяет мне моя. То ли запах от неё не тот, то ли глазки бл..дским светом загорелись… Вобщем — загуляла… Надо что-то делать. А что? Двадцать прожитых совместно лет — на свалку истории? Выслеживать — себя не уважать. Ну, я ночью с фонариком маркером ей пониже спины и написал: «Братан, ты попал. У этой суки сифилис!»
На следующий вечер пришла домой — морду воротит. Так и есть от чего. Два фингала под глазами. Охает, ахает, за поясницу держится — упала чисто случайно, мол. А то! Поверил… Семь лет после этого прошло, и живём — душа в душу.
В ленинградском академическом театре драмы им. Пушкина (ему сегодня возвращено историческое название – Александринский театр) долгие годы служил замечательный актёр Николай Константинович Симонов.
Наверняка вы знаете этого человека: Николай Симонов сыграл императора Петра Первого в одноименном фильме постановщика Владимира Петрова.
Лично для меня симоновский образ русского царя в этой ленте является образцово–эталонным. Он стал уже киноклассикой.
Однажды, в конце 60–х годов после спектакля в родном театре, к Николаю Симонову неожиданно подошёл здоровенный парняга, немного подшофе, и вежливо обратился:
— Николай Константинович, разрешите с вами побеседовать…
Симонов ответил решительным отказом, и парень очень расстроился. А впрочем, это был даже не парень, а уже взрослый такой дядя, лет тридцати отроду. Обиделся этот дядя на великого актёра, и с укоризной сказал:
— Эх, Николай Константинович, а ведь вы меня в ж… у целовали!
Вы легко можете представить себе гнев Симонова. Возник скандал. Была вызвана милиция. Начал писаться протокол. Представители закона, естественно, встали на защиту великого артиста. И тогда обвиняемый вытащил из внутреннего кармана тряпочку, трепетно развернул её и предъявил всем кадр из фильма “Петр Первый”, который вышел на экраны за тридцать лет до этого скандала – в далёком предвоенном 1937–ом году. А в том кадре, вырезанном из старого журнала, царь Пётр Первый, счастливый от рождения своего наследника от Екатерины, поднимает ребенка для всеобщего обозрения и смачно целует его в аппетитную младенческую попку.
Признаюсь честно – для меня лично эта сцена, впервые увиденная в детстве, стала самой запоминающейся из того фильма. Не штурм крепости Орешек, не строительство Петербурга и не кадры со штормом и наводнением, а именно целование попы младенца стало самим ярким впечатлением от той картины. Я думаю, что каждый мужчина в Советском Союзе после просмотра фильма о Петре поступал со своими новорожденными сыновьями точно так же.
Прошло тридцать лет. Младенец вырос, сильно возмужал и захотел пообщаться со своим экранным отцом–императором. Николай Симонов был человеком с хорошим чувством юмора, поэтому мир был восстановлен, а милицейский протокол порван и выброшен.
Отдыхали в двадцатых числах мая в Турции. Произошел такой прикол – решили покататься на байдарках по горной реке. Там инструкторами подрабатывали два русских, которые, увидав нас как-то погрустнели…
В общем, провели они инструктаж по технике безопасности, садимся в лодку и тут один из русских говорит нам:
— Ребята, вы это, НЕМЦЕВ ВЁСЛАМИ ПО ГОЛОВЕ НЕ ЛУПИТЕ!!! Лады?
Мы отвечаем, что с детства такой дурной привычки не имеем, да и что нам такого сделали эти немцы чтобы мы их вёслами били?
Ну нас и просветили…
— Да было тут 9-ого мая…
Договорить у них не получилось – наш дикий ржач всё заглушил!
Утро. 1 сентября.
Общественный транспорт. Две дамы трижды бальзаковского возраста, ведут беседу в салоне автобуса.
Одна из них, увидев нарядных школьников, делится с другой:
— Сын моей соседки очень любит 1 сентября, прямо ждет этот день.
Вторая делает вывод:
— Значит он заучка какой-нибудь, ботаник.
Первая, качая головой:
— Нет. Он цветами торгует, у него четыре точки в городе.
Как-то вечерком пили чай у друзей и зашёл разговор про их сына.
Родители жалуются, дескать оболтус, школу закончил и никуда не поступил.
Спрашивают, ты к себе не пристроишь его куда-нибудь?
А мы семьями дружим, разумеется надо помочь. Говорю:
— Ну я ж не начальник… но один хороший знакомый вроде обмолвился, что им курьер в штат нужен.
— Это как раз то что надо! Ему всё равно год до армии остался.
Позвонил я Александру, и взяли парня по моей рекомендации.
А дальше произошло вот что. Примерно неделю отработал он без приключений, работа не пыльная.
И тут отправляет его шеф подарок личный отвезти на день рождения финансовому директору их крупного заказчика. А финансовый директор — импозантная дама.
Подарок скромный, но со вкусом: бутылка «Domaine de Chevalier» 2008 и букет роз.
Из рассказа парнишки:
«Взял я пакет красиво упакованный с бутылкой вина, букет, приехал к ним в офис на «Третьяковскую», там мне на ресепшене говорят:
— Ольга Николаевна будет через час.
А мне сказали лично в руки надо передать. Присел на лавочку в парке, дожидаюсь.
Пиццу купил перекусить, а пакет рядом на лавку поставил, ну и задел его локтем.
Бутылка — вдребезги!
Как мне поплохело, прощай работа, да ещё хрен знает сколько стоит это вино.
И тут осенило, пойду-ка я в магазин и на свои куплю какого-нибудь красного тоже.
Он же не предупреждал её какую марку будет дарить, может и не заметят…»
Но это я узнал уже потом.
Потому что сначала позвонил мне Александр и давится от смеха:
— Ну твой протеже, курьер наш новенький, и отколол вчера!
— Рассказывай, чего он натворил.
— Да послал я его с презентом к Ольге, бутылка красного хорошего вина.
— И что, он её сам выпил?
— Не знаю! Но она звонила мне сейчас и рассыпалась в благодарностях, говорит, Саша, а как же ты узнал, про мой любимый Массандровский красный портвейн?
А ему цена — 700 рублей. Спрашивается, нафига я это Шевалье за десять тысяч брал.
— Во даёт… рассчитаешь теперь его?
— Зачем же? Парень сообразительный, хорошо хоть не «Три топора» купил!
Если бы Российское правительство хотело залатать дыры в бюджете, то оно бы вспомнило, что церковь в нашей стране отделена от государства. Следовательно — это общественное объединение, имеющее в собственности значительные земельные площади, множество зданий и сооружений, к тому же активно ведущее бизнес (и это не только свечные заводики, о которых мечтал Ильфо-Петровский отец Федор). Религиозные «тузы» имеют немало очень дорогих машин, яхт, самолетов, дач… Значит, есть все основания обложить церковь обычными налогами, в том числе и на роскошь. Думаю, если бы это осуществилось, не пришлось бы поднимать пенсионный возраст и без того редко до него доживающих Россиян.
Видимо у многих на работе есть такой человек «угости сигареткой», то он бросает курить, то забыл, то Луна с Марса упала, в общем вечный стрелок. Многие скрипя зубами делились, а под конец месяца заняли у него денег, и просто вернули блоками сигарет. Это выражение лица не передать словами …
Сибирская язва
Отправили нас в колхоз на производственную практику. Конечно большинство моих сокурсников хотели лечить кошечек и собачек, но их с головой окунули в суровые будни большинства ветеринаров, т.е. в коровник.
И вот однажды приходит довольный профессор эпидемиолог, который всегда ходил в белом халате и очках, и радостно сообщает.
— Тут тёлка одна неожиданно сдохла (от какой-то там болячки). Мясо употреблять нельзя. Так что сегодня будем отрабатывать действия при вспышке сибирской язвы.
После этого мы всей группой пошли копать огромную яму. На дно положили несколько покрышек и приготовили известь.
— Сейчас мы сожжем труп. Потом все что останется пересыпем известью и закопаем. На месте захоронения установим соответствующий знак. — поведал профессор.
Трактор привез небольшой труп коровы. Мы скинули ее в яму, облили бензином и подожгли. Пламя весело принялось, а группа распределилась вокруг ямы, наблюдая за сожжением и вдыхая запах шашлыка.
Разгорелось хорошо и тут прогремел взрыв. Куски горящей плоти разлетелись в стороны, оросив всех собравшихся зловонной жижией.
Профессор медленно снял очки в золотой оправе, достал белоснежный платок, вытер их и надев обратно произнес.
— Перед сожжением трупа, рекомендуется лопатой вскрыть желудок коровы.
Закончилось все на удивление хорошо. Только одной девушке слегка обожгло лицо.
Рассказал одноклассник, пенсионер МВД. В те годы он был зам.нач. уголовного розыска города.
Перестройка, горбачевский антиалкогольный указ действует вовсю. Очереди за спиртным несусветные.
На окраине города — база Бакалейторга, откуда, собственно, и растекаются городские запасы спиртного по магазинам. Рядом — огромный пустырь, а метров через 500 пригородный поселок, бывший подхоз.
Было не то 29, не то 30 декабря. Настроение у всех предновогоднее, омрачаемое лишь малым количеством алкогольных запасов для празднования нового года.
С утра в горотделе переполох: ограбили склад Бакалейторга. Опергруппа во главе с замначугро выехала на место. Участковый, старлей Керимыч, уже ждал нас у базы. Картина маслом: замок сорван, сигнализация как класс отсутствует. Вся надежда была на сторожа, который провел ночь в сладком алкогольном сне. А поутру — вот такая хрень…
Дальше от парвого лица.
— Заходим внутрь, невооруженным глазом видны следы кражи. Завскладом чуть ли не рыдает под ухом. Пообещали закрыть его на 48 часов как соучастника — свалил куда-то. Только на краю слышимости его охи-ахи раздаются. Следов — море, но непонятно чьих. Вызываем по рации нашего следопыта с Мухтаром. Пока они ехали, подозвали завскдадом и посчитали примерное количество похищенного. Впечатлились. Завскладом при этом ближе десяти шагов к нам не приближался.
Прибыл кинолог с псиной. Мухтар уверенно взял след. Но почему-то подбежал к участковому и стал задорно его облаивать. Ну, наследил тут Керимыч, понятно. Повели Мухтара дальше. Он стал облаивать оперативников. А потом и на кинолога голос подал… Короче, выгнал я всех в машину, чтоб не топтались, а следопыту велел брать след по новой.
И повел нас Мухтар через калитку в воротах к дороге. А там, по наезженому снегу кто только не ездит. Понятно, что на машине увезли, и дальше собака фиг что нибудь учует. Ан нет! Покрутился чуток пёс, и свернул в сторону пустыря. Мы за ним. И вот, в ложбинке, прикрытые высохшим джингилом и присыпанные снежком лежат… три ящика. Всего-то. Хотя украдено было около двадцати.
В машину не поместились, подумали мы. Значит, оставили, чтоб потом вернуться. Что надо делать? Правильно, ставить засаду! Оставил пока оперативника, а с остальными поехали в горотдел, докладывать начальству.
Замечаю странность. Все сидят как деревянные, и молчат. Обычно после таких случаев все говорливые, версии строят, советуются… А тут…
— Так. Колитесь, что такое?
Сотрудники переглянулись.. и стали вытаскивать из под бушлатов… Мать твою! Вчетвером скомуниздили под шумок около тридцати бутылок водки!! В рукавах, за поясом… Так вот почему Мухтар их облаял! И как буратины двигались…
— Да вы что!!! Х… б… п… … вашу!!!
— Таке, да не горячись ты! Новый год скоро, а тут само приплыло… Ну что теперь, возвращать, что ли?
Подумал я, остыл.. В то время у меня еще комсомольское воспитание в жопе играло.. Но суровый ментовский быт сделал свое дело.
— Ладно. В отделе на всех поделим.
Лица коллег немного потускнели, ну а куда деваться?..
Приехали в отдел, захожу к начальнику. Так и так, обнаружили то-то и то-то, надо ставить засаду. И вот еще обнаружилось.. Опер заносит позвякивающий баул.
У начальника угро брови поднялись
— Хм.. однако! Молодцы, бл….)) Ставь сюда!
А в кабинете у него стояла переворачиваемая школьная доска. Вот за нее и поставили.
— Перед новым годом раздам. А то понажираетесь заранее, а новый год всухую придется встречать…
К концу рабочего дня в отделе появился завскладом.
— Скажите, а могу я заявление забрать?
— Это как так?! Мы тут, понимаешь, розыскную машину запустили, сотрудники землю роют, воров ищут, а ты — забрать?? Это что, инсценировка была?!
— Да нет, вы что?! Просто…. После вас приехали опера с областного УВД. Составили акт, забрали часть товара на экспертизу. После них ОБХСС, пытались выяснить, не уходим ли мы таким образом от недостачи. Потом участковый снова пришел, с дружинниками. Он протокол испортил, водой намочил. По новой писали. В общем.. сейчас уже около сорока ящиков не хватает…
— Ты на нашу милицию не гони! И что то от тебя спиртным пахнет.. Пил? Появление в нетрезвом виде хочешь получить?
Исчез завскладом.. даже на грани слышимости больше не появлялся.
Вечером сменили опера в засаде. Поставили на ночь двоих, самых старших и опытных. И отчалил я домой. Но поспать толком не дали…
Часа в четыре утра — звонок. Нащупал телефон:
— Да! Кто?
— Х.. в пальто! (голос начальника УР) Одевайся, и живо на пустырь к засадникам! И если не уладишь проблему, утром всем вам засажу!!
Оказывается, подхозный старожил, дед Мурза, был старым знакомым отца начальника УР. Вышел ночью на двор по нужде, на морозец, и видит: на пустыре отблески пламени, какие-то тени мелькают, кто-то всхлипывает или вскрикивает… Ну и позвонил по-свойски нашему начальнику: про наш пустырь, мол, давно дурная слава ходит, то ли духи какие, то ли души неприкаянные там шабаши устраивают, то ли шумурун какой… Вы б проверили, а то сегодня уж очень сильно пугают. А начальник мне позвонил…
Делать нечего, вызываю машину и еду на пустырь. Из далека видно: огонь, тени… теней как минимум четыре. ПМ снял с предохранителя, подъехали почти вплотную. А на нас и внимания не обращают. Двое ‘засадных’, участковый и какой-то мужик лет сорока. Причем мужик с одним из оперов прямо на снегу борется, а двое других их вскриками подбадривают!! Рядом пустой (!) перевернутый ящик, с остатками пиршества, вокруг опорожненные бутылки… Я со злости пи..анул ногой по ящику: Стоять! Х..Б..П..ЁКЛМН!!! На меня уставились четыре пары глаз. Медленное осмысление происходящего.. Ну я еще ‘пару этажей’ добавил, чтоб паузу заполнить…
Участковый первым очухался.
— Таке, ты это.. не ругайся.. Холодно ночью. Я к ребятам пришел, узнать, может нужно чего.. Дружинника взял, вдруг помощь нужна. Замерзли все, вот, греемся…
Блииииин…. делаю строгое лицо, а сам еле сдерживаюсь))
— Так.. расходимся по домам. После вашего ‘сугреву’ не то что за краденным придут — целый год еще будут рассказывать, как на пустыре по ночам черти оргии устраивают..
Забрал то, что осталось, и утром поставил туда же, к начальнику за доску. Что интересно, там уже, на глазок, ящика четыре собралось…
Прошел новый год, наш начальник, как и обещал, выдал перед праздником каждому по пузырю водки ‘в подарок’, с наказом впредь вести себя прилично.
Второго прихожу на службу. Немного потряхивает, т.к. перед этим допоздна засиделся у тестя, пришли гости (а у казахов гости — это святое!), сначала ели-пили, потом пили-ели. Потом ‘гарбили’ часов до четырех. Потом чутка поспал, и вот я перед очами своего начальника.
— Ну-ка?! Болеешь?..
— Нууу… есть немного. Праздник же!
— Так… (поднимает доску). Бери одну! И вон мел лежит, пиши фамилию свою, и ‘1 шт’.
Взял, пишу. А выше моих ФИО уже: Иванов — 1шт, Петров -1шт, Аубекеров -1 шт…. Знать, не я один сегодня ‘мордой лица’ не вышел… Чуткий у нас начальник был)) И предусмотрительный.
Воров, кстати, так и не нашли. А вскоре такие дела закрутились, что кража сорока ящиков водки стала казаться детской шалостью.. Но это уже совсем другая история.
