• Рубрика записи:Стишки

Вот покойника хоронят,
Люди в траурной колонне.
А один все дознавался:
– От чего мужик скончался?
— Гражданин! Не приставайте!
Вот венки – на них читайте.
Ясно все, чего уж проще:
«От жены», «… детей», «от тещи».


Невеста с утра на скамейке в садочке
С подружкой толкует про брачную ночку.
В словах удивленье и негодованье:
– Я знала, что делают им обрезание,
Я все понимаю – законы такие,
Но чтобы настолько!!! Святая Мария!


В гостинице бум. Мест свободных – ни-ни!
В разгаре сезон. Напряженные дни.
На улице ночь. Все уснуть норовит.
У стойки унылая дева стоит.
– Мы с радостью Вам помогли бы, ей-ей!
Вот и случится истерика с ней…
Служитель совет сердобольный дает:
– Тут в люксе огромном мужчина живет –
Куда ему столько всего одному?
Вам выхода нет – попроситесь к нему…
Для краткости – слов остановим разбег,
Короче – попала она на ночлег…
Картина вторая: хозяин не спит –
Он молча с газетою в кресле сидит.
И с томной ленцой на вопрос на любой
Он только кивает в ответ головой.
Вот время ко сну, а кровать то одна.
– Я к стеночке лягу? – спросила она.
И снова кивок, как и прежде, в ответ,
Как будто бы слов и сидящего нет.
И вот она томно в постели лежит,
А странный сосед неподвижно сидит.
– Ну, вы, истукан! Будем долго молчать?
И коль Вы мужчина – скорее в кровать!
Мужчина спокойно газетку сложил:
– Мне мудрый отец много говорил,
Что лучше десяток минут переждать,
Чем кинуться сразу и час умолять!


Одесса. Холера. Идет карантин.
Отсюда без справки – домой ни один!..
С горшком по Привозу старуха бредет
И видно, что что-то она продает.
А вот и купец. К ней в горшок заглянул,
А там, уж простите, дымящийся стул.
– Бабуля! Скажи – ты свихнулась давно?
Ну, кто же польстится на это говно?
– А ну, отвали в холодок, твою мать –
Кого бы пришел поучить торговать?
Анализ хороший кто ищет давно –
Что хочешь отдаст за такое говно!


В борделе бунт. Путаны с воплями:
– Ну, до чего у нас натоплено!
Не можем обеспечить качество –
Клиент соскальзывает начисто!


— Ведь ты обгорел уже начисто, Боря!
На солнце сегодня такая жара!
Зайди, наконец, в это Черное море,
Поплавай, тебе искупаться пора.
— Желания в море идти не имею.
И что – тебе жарко, что я тут торчу?
Ты ж знаешь – я плавать совсем не умею,
А писать, пока, я еще не хочу!


Стоит вечерний полумрак.
Салун (по нашему – кабак).
Устав от виски и вина,
Клиенты в дреме. Тишина.
Но, вдруг, как вскрик, как стон, как всхлип
Вошел ковбой и, как во сне,
Пошел спокойно по стене.
Коснулся потолка ногой,
Дошел до стенки до другой,
По ней спустился вниз и вот
Бармену доллар подает.
n Мне коньяку налей, отец,
К нему – соленый огурец.
Все выпил с каменным лицом,
Заел соленым огурцом
И тот же путь проделал он –
Спустился вниз и вышел вон…
n Один проснувшийся ковбой
Осоловело тряс башкой:
– И где я только не бывал?!
Чего я только не видал?!
И пил и этак и вот так,
Но чтобы огурцом коньяк?!..


Граф, в чине контрадмирала,
Когда хлебнул уже немало,
Позвал звоночком адьютанта,
Молоденького лейтенанта.
– Когда я выпью, то людей
Учу всей мудрости своей.
Я знаю множество всего…
Давай, спроси меня чего!
n У вас жена – краса и сдоба,
Ну очень милая особа,
Прекрасно все – и взгляд, и стать,
Ну, просто глаз не оторвать.
А вы при ней… и гувернантку,
Служанку и официантку,
И приживалку и портниху,
И ключницу и повариху…
Да, что считать мне, ваша честь –
Их просто всех не перечесть!..
Хитро взглянув на адъютанта,
Велел граф вызвать коменданта.
– Так вот, мой братец капитан,
Запри-ка юношу в чулан.
И подавай недельку ты
Ему на харч одни торты.
Когда же он, с теченьем дней,
Запросит черных сухарей,
Тогда поймет, ядрена вошь:
Лишь на тортах – не проживешь!


Директор цирка в кресле отдыхал,
Чаек себе лениво попивал.
Но, вдруг, артист какой-то впопыхах
Ворвался с пуделечком на руках.
– Ну? Что за чудо-юдо ты принес?
– Играет классику на скрипке этот пес.
Ему и Вагнер и Бетховен по плечу,
Сейчас я с ним Прокофьева учу!
Директор на него с ехидцей –зырк:
– Ну кто же классику поедет слушать в цирк?!


— У телевизионщиков, видать, и грипп и жар –
Весь день по телеку транслируют пожар!
– Когда б бесстыжие глаза не залил ты с утра,
То помнил бы, что телек наш в ремонте со вчера.
Ведь ты чуть свет к камину сел пыхтя как самовар,
И все бурчишь – зачем весь день транслируют пожар!


Поп ремонтирует забор,
Поваленный зимой,
А рядом вертится пострел
Все время под рукой.
Ему прохожий говорит:
– Ты, по всему видать,
Хорошим плотником, малец,
Решил в грядущем стать?!
– Не! Я услышать бы хотел
Что поп произнесет,
Когда по пальцам молотком
Себе он попадет!


– Пульс у Вас четкий – заверить берусь,
Правда – два раза исчез!
– Вы бы на правой пощупали пульс,
Левая – это протез!


Судье защитник:
– Ваша честь!
Напомнить Вам имею честь,
Что оба мы мужчины будем,
Так гляньте же – кого мы судим?! –
Сама Любовь, Надежда, Вера,
И Афродита и Венера.
Вы гляньте лишь на ноги эти –
Длинней, стройнее нет на свете!
А эти бедра, этот таз
Ввергают каждого в экстаз!
А грудь божественная тут –
Соски насквозь одежды рвут.
Она и телом и лицом
К любви сработана Творцом.
Ну, согласитесь, ваша честь,
Достоинств в ней не перечесть!
И место ей не в этом зале,
А на высоком пьедестале.
И кто к ней только прикоснется –
От страсти тут же захлебнется!
А этот взгляд – мороз по коже…
Все! Кончил я !
Судья: – Я то же!


Известный режиссер
На обещания был скор.
И слушали актрисы молодые
Как обещают горы золотые.
В одну же он слегка влюбился
И, как всегда, разговорился:
– Поверьте мне – я дело знаю
И Оскара вам за год обещаю!
– Готова с вами согласиться,
Что мы сработаем вдвоем,
Но если девочка родится –
То как ее мы назовем?!


Средь могил по аллее мужчина шагал…
Вот знакомое место уже отыскал.
У могильной плиты примостился стенать:
– Нет! Не должен был ты ни за что умирать!!!…
– Это кто-то из очень вам близких людей?
– Нет! Он мужем был, первым, супруги моей!


Скуки своей не сумев превозмочь,
Даша решила купить
Птицу себе – попугая Жако.
Чтобы умел говорить.
– Ну дурачок! Я проверить хочу
Можешь ли ты лепетать?!
– Старое пугало! Я говорю,
А ты умеешь летать?


В самом разгаре курортный сезон…
Пляж до предела уже заселен.
Море фантазий рождает в умах
Бронза на млеющих женских телах. –
Праздник души на песке золотом…
Рядом отель полыхает стеклом.
Вот и давайте-ка вместе, как раз,
В номер один мы заглянем сейчас.
Здесь онанист на балконе сидит,
Мощным биноклем по пляжу скользит.
Сам он, конечно, в сплошном неглиже:
– Эту – уже я! И эту – уже!
Эту – вчера я! Вот эту – с утра!
О! А вот эту – давно бы пора!
Ишь как раскинула тело свое!
Ух, ты какая! Сейчас я ее!…


– О, друг мой доктор! К нам вы загляните,
Когда-нибудь, походу, на беду.
– Но, может что горящее? Скажите –
Я брошу все дела и помогу!
– нет! Нам не к спеху! Можно на неделе,
Хотя Вас в доме видеть мы не прочь –
Моя жена, вдруг, вывихнула челюсть…
Три дня молчит, ей надо бы помочь.


Теща к зятьку – со своим интересом,
Хоть для нее он никчемностью был,
Чтоб на Ваганьевском кладбище место
Ей за любые он деньги добыл.
Где он пытался и где он шатался?!..
(Грязный, небритый, промок и продрог)
В доме своем, наконец, показался,
И с результатом явился зятек:
– Все как хотели до капельки будет.
Место отличное, как госпоже.
Рядом такие известные люди!..
Только – вам завтра ложиться уже!!!…


Мальчишка хорош и девчонка мила.
На близость склоняет ее этот шкет.
Она – ни в какую, девчонка – скала.
Все просьбы впустую, ответ только: «Нет!»
– Тебя я, ей Богу, понять не могу!
Тогда, черт с тобой, скажи почему?
– Во-первых, я девственна. Ты не серчай!
Не нужно меж нами напрасных обид.
– Давай – во-вторых?!
– Во-вторых, так и знай:
Мне мама, покуда, еще не велит.
И все так и есть, а не просто слова –
Меня зарекают на каждом шагу…
А в-третьих, от секса моя голова
Кружится так сильно, что встать не могу!