Одесса. К сидящему в сквере на лавочке еврею, подходит супружеская пара.
— Вы не подскажете, как нам лучше доехать? — обращается к нему жена. — Моему мужу не терпится поскорее море увидеть!
— Поскорее море увидеть? — переспрашивает еврей, — и зачем вам куда-то ехать? Вы его вон на то дерево подсадите.
В кабинете дантиста пациент вытаскивает бумажник.
— Но вы мне сегодня не должны платить.
— Я и не собираюсь платить. Я просто хочу пересчитать деньги перед тем, как вы дадите мне наркоз.
— Исаак! Ты знаешь знаменитую скульптуру Родена «Мыслитель»?
— Да! А что?
— Вот, таки, меня давно интересует: — О чем? Ну, о чем может думать голый мужчина?
— Йосиф, поздравляю! Сказали таки шо вы купили дачу. И как оно?
— Ойц, Миша! Жизнь дачника — это постоянная борьба. С соседскими детьми, которые считают его огород своим, и своими детьми, которые считают его чужим.
Главврач клиники вводит в курс молодого сотрудника…
— И запомните, Ефим Маркович, шо главная задача платной медицины — перевести острую боль в хроническую.
— Мойша, шо ты такой расстроенный?
— Вчера от меня ушла жена.
— Какое горе!
— Конечно, горе. Даже ещё какое! Вчера ушла. Сегодня вернулась…
— Абрам, тебе сегодня принесли письмо с пометкой: «Лично».
— Да, Сарочка? И шо же там написано?
— Сарочка, по телевизору передали, шо зима в Одессе будет теплой. Так шо шуба тебе таки не нужна.
— Шо значит, мне шуба не нужна?! Вон моль голодная в агонии летает!
— Лёва, сынок! Покушай, помой руки и садись, таки, делай уроки! Смотри, не включай компьютер и телевизор… Вечером купим тебе мотоцикл!
— Мама! Шо вы там сказали за мотоцикл?
— Ничего, Лёва! Это я таки проверила, хорошо ли ты слышишь свою маму!
— Ну как, мадам Рабинович, помогло вам лекарство, которое я прописал?
— Это что-то удивительное! Меня оно таки спасло от ревматизма, муж больше не кашляет, у деток перестали болеть зубы, а остатками я отполировала серебряные ложки!
— Фима, мой уехал на две недели! Как только освободишься, сразу же ко мне.
Пауза.
— Ой, простите, я, кажется, телефоном ошиблась…
— Ничего страшного, таки диктуйте адрес!
— Мадам Завадская! Я уже весь встал и иду искать того, кто сказал вам, что у вашего Яшеньки есть слух, я желаю плюнуть ему в лицо! Уже отберите у этого изверга скрипку, он намотал на неё все мои нервы!
— Фима! Успокойтесь! Когда Яшенька будет играть в Большом Театре, мы не вспомним зла и пригласим вас со всей вашей нищей семьей!
— Мадам Завадская, ваш Яша уже год, как пьёт водку и ходит по непотребным местам. За это знает вся Одесса! Яшенька будет играть в Большом Театре… Во что он будет там играть, в карты?
— Фима, клянусь вам, у меня закончились вже все нэрвы! Яша, не слушай этого завистника, рэпетируй!
— Яша, замолчите и я вам заплачу! Вы станете знамениты на всю Одессу и за её пределами, как единственный музыкант, которому платят за то, чтобы он не играл!
Рахель и Хаим поссорились.
— Хаим, я буду страдать без тебя…
— Так я еще никуда не ушел.
— Так уходи вже скорее, не мешай мине таки страдать…
— Фима, таки в этом мире…, стало жить невозможно…
— Моня, оно конечно таки да…, но больше ж жить негде…
— Циля, ты слышала, шо чем красивее женщина, тем сложнее у нее с личной жизнью?
— Дора Моисеевна, судя по моей личной жизни, таки я первая красавица Одессы.
На привозе.
— А что, хлеб не свежий?
— Свежий, нажимайте сильнее.
— Моня, ты таки просто Пушкин!
— Так я ж стихи не пишу!
— А пристрелить тебя все равно хочется…
— Ой, знаете, я чувствую, шо с годами мужчины все больше интересуются мной!
— Сара, это врачи…
— Сема! Представь себе, я таки послала свое фото в клуб одиноких сердец.
— Ну, так шо они тебе ответили?
— Они прислали фото обратно. Написали, шо они не настолько одиноки…
— Мойша, дорогой, скажи мне на ночь именно то, шо я хочу услышать!
— Приятного аппетита, Сарочка, приятного аппетита!
— В гибели «Титаника» виноваты евреи!
— Ты что??? Какие такие евреи???
— Лоцман, Боцман и Штурман. А больше всех – Айсберг.
Маленький Изя играет с детьми в песочнице. Домой возвращаются его родители.
— Сынок! — зовёт Изю отец.
Мальчик подбегает к нему.
— На! — Абрам даёт сыну конфеты и строго говорит, — только никому не давай!
— Тебя это тоже касается! — оборачивается он к жене, — я завтра в командировку уезжаю!
