Как не увязнуть в рифмах нудных,
Вот Пушкин в этом был хорош —
О, Сколько нам открытий чудных…
Дает простой консервный нож.
Какое недоразуменье,
Передо мной явилась ты,
В связи с твоим же появленьем
Завяли в комнате цветы,
И за окном умолкли птички,
И в кране кончилась вода:
Такой уродливой девички
Не видел больше никогда.
Шли годы, и в кошмарах ночью
Ты часто приходила вновь
И говорила долго очень
Про страстную ко мне любовь.
В поту холодном просыпался,
И больше я заснуть не мог,
Я к психиатру обращался,
Мне психтатр не помог.
И вот второе потрясенье,
Опять звяли все цветы,
В то памятное воскресень
Опять явилась, снова ты.
Лежу в больничном отделеньи,
Лекарство мне вгоняют в кровь,
И вызывают отвращенье
И жизнь, и слёзы, и любовь.
У лукоморья дуб зелёный
Есть интернет на дубе том
Там виснет в аське кот учёный
Отбросив песни на потом.
Там на неведомых дорожках
Отлично ловит Мегафон
Там в бочке с мёдом Старый мельник
По морю мчится как Гвидон.
Царевна СМС всем пишет
А серый волк свой плеер ищет.
Там царь кощей на сайте чахнет
Там чудный дух там Ролтон пахнет.
Я памятник воздвиг себе нерукотворный!
Он беспредельно прост и беспредельно мал.
Удобный очень. Не зеленый и не черный.
По форме и не угол, не овал.
Тропа народная к нему не зарастает.
Тропы то нет: там нечему расти.
Не рушится мой памятник, не тает.
Мне самому к нему неведомы пути.
Воздвиг его я позапрошлым летом.
А в прошлый год я про него забыл.
И беспокоюсь я, вдруг памятника нету?
Быть может я его не возводил?
Одна в глуши лесов сосновых
Старушка дряхлая жила,
И другом дней своих суровых
Имела серого козла.
Козел, томим духовной жаждой,
В дремучий лес ушел однажды;
И растерзал его там волк.
Козлиный глас навек умолк.
Остались бабушке лишь ножки
Утехою минувших дней,
И память о козле больней,
Лишь поглядит на козьи рожки.
Одна, одна в лесной глуши
Тоскует о козле в тиши.
1827
А.Финкель
У Лукоморья пень огромный
Стоит который год.
На нём облезлый и голодный
Свернувшись, дремлет черный кот.
Спилили дуб, однажды утром
Пустили на дрова.
Коммерция довольно круто
Качает здесь свои права.
А цепь златую за валюту
Продали за кордон.
Бедняга кот вздремнул минуту
И вот без злато- цепи он.
Русалку быстро окрутили
Устроив в стриптиз – бар.
И с этой сделки воротилы
Имеют свой большой навар.
Блестят на море пятна нефти
И тридцать три богатыря
Уж не отважатся до смерти
Дозором выйти на моря.
Куда ни глянь, витало чудо
В былые времена,
Теперь сбежали все отсюда,
Избушка не видна.
Яга за вход, в кооптуалете
С нас денежки берёт.
И сказки нет уже на свете,
Никто её теперь не ждёт.
Пушкин — Наша Таня громко плачет
Татьяна, милая Татьяна!
С тобой теперь я слезы лью:
Hека глубOка и туманна,
игрушку чудную свою
с моста случайно уронила…
О, как ты этот мяч любила!
Ты горько плачешь и зовёшь…
Не плачь! Ты мячик свой найдёшь,
он в бурной речке не утонет,
ведь мяч — не камень, не бревно,
не погрузИтся он на дно,
его поток бурлящий гонит,
течёт по лугу, через лес
к плотине близлежащей ГЭС.
Я помню чудное мгновенье…
Я помню телевизор, кресло,
И тут как тень мелькнула ты.
Мне не забыть теперь вовеки
Твои округлые черты.
Сидел, скучая, за футболом,
И пиво кончилось мое.
Следил без страсти я за голом,
Но в мыслях тело лишь твое.
Я каждый день садился в кресло,
Твой образ нежный вспоминал.
Ведь кресло – то самое место,
Где я впервые увидал
Тебя, фарфоровая дива,
Твой желтый, безупречный взгляд.
Отлично ты пошла бы с пивом,
Но не вернуть тех дней назад.
Но вдруг в пустой моей квартире
Вдали послышались шаги.
Я не один в бездонном мире!
Но кто же это? Друг? Враги?
Так это же мой кореш Паша!
Он крут, греха не утаю.
Несет (Пахан, ты гордость наша)
ТАРЕЛКУ С ЧИПСАМИ мою!
У Лукоморья дуб спилили,
Златую цепь в Утиль снесли,
Кота на мясо зарубили,
Русалку в бочку засмолили,
Руслана на цепь посадили.
А Лешего с ума свели…
Там на неведомых дорожках
Слоны танцуют в босоножках.
Там ступа с Бабою-Ягой
Нахально лезет за мукой,
А тридцать витязей подряд
За сигаретами стоят.
За ними дядька Черномор —
Он покупает «Беломор»,
Там на неведомых дорожках
Следы зеленых «Жигулей»,
Там БМВ на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей.
«Мой дядя — адвокат известный,
Он отгребает денег тьму.
И, право, было бы уместно
Заехать нынче мне к нему.
Стипендия ой-ой далече,
А как же Новый год я встречу,
Когда в кармане ни копья?
Нет, нынче ж еду к дяде я…
Хоть ехать, правда, неохота, —
О чём болтать со стариком?
Он мне почти что незнаком.
Но Новый год? А, еду, что там!
Порасспрошу, порассмешу
И, кстати, денег попрошу».
Переделанный пародия на стих Пушкина
У Лукоморья
У Лукоморья дуб срубили
Златую цепь в музей снесли
Кота в зверятник запустили
Русалку в бочку посадили
И написали «Огурцы»
И по морю пустили…
Там на неведомых дорожках
Уже давно растет картошка,
Скелеты бродят в босоножках
Следы разбитых Жигулей
И Мерседес на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей
Там тридцать три богатыря
В помойке ищут 3 рубля,
А их любимый Черномор
Вчера у них полтинник спер,
А сам кричит, что каждый — вор!
Там Баб- Яга по рынку бродит
И спекуляцию разводит
Там царь Кощей над рюмкой чахнет…
Но русской водкой там не пахнет
Кто подойдет — бутылкой трахнет!
Ну алкоголик ты, Кощей,
Уж лучше похлебал бы щей
Чем водку хлещешь ты без меры!
Да, ну тебя в твои химеры
У нас тебе уже нет веры!
Иван-Царевич в депрессухе —
Напился на ночь бормотухи.
А богатырь на всех понтах
Еще летает в облаках.
И нагоняет в детях страх!
